Я - истребитель - Страница 69

Получив разрешение, я вернулся к МиГу и стал готовить его ко взлету. Стоявший на крыле лейтенант Лазарев, один из тех, кто пригнал технику, показывал, какие нужно проводить предполетные проверки и подготовку ко взлету.

Выведя самолет на взлетную полосу, дал газу. По сравнению с ЛаГГом длина пробега была заметно больше, да и управление такое же сложное. Нарезая круги над аэродромом, набирал высоту. На семи тысячах пожалел, что не догадался заранее обсудить декомпрессионный костюм — нужно будет заняться этим при посадке, а пока попробуем, на что способен этот аппарат.

Сперва я осторожно делал виражи, но поняв, что машина «держит», стал крутиться более жестко и уверенно.

— Малой, я Липа. Курс двенадцать. С северо-запада на девяти тысячах идет дальний разведчик, приказываю уничтожить.

— Липа, я Малой, вас понял. Курс двенадцать.

Выйдя из мертвой петли и дождавшись, пока перестанут перед глазами крутиться звездочки, повел самолет в сторону цели.

«М-да, полегче надо было. Все-таки высота, а я сразу из штопора петлю Нестерова сделал. Нужно озаботиться костюмом, нужно!»

Дышать на десяти тысячах, где оказался разведчик, можно было благодаря кислородному аппарату, но вот в одной только гимнастерке было холодно, я даже стал замерзать.

«Взлетел на пятнадцать минут покрутиться, а тут такое. Блин, не превратиться бы в пингвина!»

Однако повезло, длинный инверсионный след четко показывал положение цели. И шла она вовсе не на предельной высоте. Может, не успела набрать?

«Ну сейчас собьем — и быстренько домой! Греться!» — подумал я, беря ручку на себя, чтобы донабрать высоты и встретить немца.

Скорость была о-го-го, когда я подошел к нему со стороны хвоста. Увернувшись от очереди стрелка-радиста, нажал на гашетки. Длинный дымные трассы потянулись к «Ju.86P-2», однако пилот ловко увел разведчик из-под моего огня, пришлось уйти в сторону, чтобы не попасть на прицел к стрелкам. Насколько я помнил, на подобных машинах стояло аж семь пулеметов. Пришлось подняться еще выше и заходить со стороны солнца, чтобы не дать стрелкам прицельно оборонять самолет. И снова неудача — на этот раз мои очереди прошлись по крылу. Рисковать зря я не собирался. Мне мой самолет нужен был невредимым. Спина, несмотря на холод, взмокла от пота, когда я заходил снова. На этот раз немец, несмотря на то что постоянно крутился, не смог уйти, и его левый мотор задымил от попаданий. Дальше было проще — длинная очередь по кабине, и сорвавшийся в штопор «юнкерс», оставляя дымный след, понесся вниз.

— Липа, я Малой. Разведчик сбит. Падает в квадрате шесть-одиннадцать. Визуально наблюдаю два парашюта, вышлите поисковую группу.

— Малой, я Липа. Вас поняли. Возвращайтесь.

— Липа, я Малой, вас понял, возвращаюсь.

Мне пришлось снизиться до трех тысяч, чтобы лететь в более-менее нормальных условиях.

«Сажусь — и сразу горячего чая. Хотя…»

— Липа, я Малой. Просьба при посадке организовать горячего чаю. Очень замерз.

— Малой, я Липа. Вас понял. Встречаем.

Садиться пришлось тоже на высокой, как мне показалось, скорости. Такова уж была особенность МиГов.

Подогнав самолет к капониру, я быстро выбрался из кабины, схватил кружку с чаем, что мне подала Люба, и с урчанием стал поглощать, пока меня ощупывала Марина, проверяя температуру.

— Осторожно, горячий! — с запозданием предупредила меня Люба.

— Ничего, самое то, — ответил я с улыбкой.

— Как аппарат? — спросил осматривающий МиГ Семеныч.

— Хреново. Я на этот… девушки, прошу прощения, заткните ушки… Ага, спасибо. Так вот, я на этот еб…й разведчик три раза заходил. Что за хрень там с оружием? Такое впечатление, как будто из пистолета стрелял, тот же эффект. Пока двигатель не поджег, никак сбить не мог, хотя попадания были, и немало.

В это время к нам подошел Сомин со всеми летчиками нашей группы, и завязался разговор о тактике применения МиГов. В конце концов мы сошлись на мнении, что на все аппараты надо поставить авиационные пушки и пусковые установки для эрэсов.

— Смолин идет. Сейчас опять рапорт требовать будет, — сказал я и, допив вторую кружку, отдал ее Любе, после чего встал и оправил форму, готовясь встречать начальство. Пока оно подходило, напомнил Сомину про необходимость узнать о механиках для ТА-3 — нам в их внутренности лезть запрещалось. Для этого должны были прибыть работники КБ, причем в тот же день, что и машины. И до сих пор не прибыли.

Вылететь на ТА в ознакомительный полет мне не разрешили — без предполетного осмотра выпускать летчика в воздух было запрещено.

— Темнеет, товарищ лейтенант, — посмотрев на пока еще светлый небосклон, сказан сержант Лапоть, когда мы шли от стоянки самолетов.

— Точно. Ладно, иди отдыхай, а мне еще к концерту готовиться. Запашный хочет наших гостей-перегонщиков удивить. Так что нужно выложиться на все сто.

— Ага, отдыхай. Прошлый раз не успел, так все лучшие места заняли, пришлось на дерево лезть.

— Тогда иди место занимай. Концерт начнется через сорок минут.

— Ага, ясно. А кто девушек встречать будет?

— Каких еще девушек?

— У нас тут рядом медсанбат расположился, так их комиссар Тарасов пригласил, познакомиться, да и музыку послушать, неужто не слышали?

— Не слышал. Как-то не до того было. Хм, пойду к парням, начну подготавливаться.

У меня уже была своя группа. Трое умеющих играть на музыкальных инструментах. Мы быстро разучили простые мелодии, так что теперь у меня было музыкальное сопровождение из гитары, баяна и трех барабанов, что сумел сохранить один из бойцов музыкального взвода. Не фонтан, конечно, но мне хватало.